Стадная радость - это большее рабство, чем стадный страх.
Толпами овладевает стихийное безумие, подражательное сумасшествие, все слова утрачивают своё содержание и свою убедительность. Если такая беда овладевает народом, он неизбежно возвращается к притче о бесах, вошедших в стадо свиней.
Не смейте недооценивать возможности тупых людей, собравшихся в большие группы.
Массы глупы, только личность прекрасна.
На свете есть только одна вещь, еще более презренная и еще более отвратительная, чем человек, - это множество людей.
Именно нелепая покорность толпы делала и до сих пор делает возможным существование войн.
Когда голос берет толпа, уже не важно, что она хотела сказать.
Толпа быстро увлекается общими местами, облеченными в громкие фразы, общими выводами и положениями, не помышляя о поверке их, которая для нее недоступна: так образуется единодушие в мнениях, единодушие мнимое, призрачное, но тем не менее дающее решительные результаты. Это называется гласом народа, с прибавкой - гласом Божиим. Печальное и жалкое заблуждение!
Толпа всегда проявляет те самые свойства, какими отличаются вожаки ее и советчики.
Никто не знает, как поступит Толпа, тем более - она сама.
Недопустимо, спасаясь от власти тирана, попасть под власть необузданной черни: ведь тиран по крайней мере знает, что творит, а народ даже и не знает.
Все полеты в исторические пропасти, какие помнит человечество, совершались коллективно, с флагами и предметами культа, с криками "ура".
Главным действующим лицом любой публичной экзекуции является не палач и даже не сама жертва, а глазеющая на них толпа.
Нет более ничтожного, глупого, презренного, жалкого, себялюбивого, злопамятного, завистливого и неблагодарного животного, чем Толпа.
Толпа, ведомая вождём, его же и ненавидит.
Толпа – это вуаль, через которую привычная городская среда подмигивает фланеру как фантасмагория.
Толпа связывается в одно целое настроением, а потому с толпой говорить надо, не столько убеждая, сколько рассчитывая возбудить её горячими словами.
Истина, ставшая достоянием толпы, очень скоро искажается до неузнаваемости.
Разумеется, людям не нравится, когда ты не такой, как они. Они будут долго тебя высмеивать, осуждать, унижать, но это все происходит от зависти. Они не могут так, как ты, у них духу не хватает. Проще назвать кого-то психом, чем признать, что тебе страшно отличиться от толпы.
О достоинствах учителя нельзя судить по размерам толпы, следующей за ним.
Но с меня довольно толп, даже счастливых Если эту толпу напугать, то она либо распинает, либо поклоняется. Извините, это уж слишком!
Массовые желания редко бывают разумными.
Никакою силой нельзя заставить умолкнуть толпу, пока она не выдохнет все, что накопилось у нее внутри, и не смолкнет сама.
Когда люди вступают в тесное общение между собой, то их поведение напоминает дикобразов, пытающихся согреться в холодную зимнюю ночь. Им холодно, они прижимаются друг к другу, но чем сильнее они это делают, тем больнее они колют друг друга своими длинными иглами. Вынужденные из-за боли уколов разойтись, они вновь сближаются из-за холода, и так - все ночи напролет.
В национальном характере мало хороших черт: ведь субъектом его является толпа.
У толпы есть глаза и уши и немногое сверх этого.
Нет ничего ненавистнее большинства: дорогу должно указывать небольшое число сильных людей, масса должна идти вслед за ними, не сознавая своей воли.
Публика любит, чтобы с нею обходились как с женщинами, которым говори лишь то, что им приятно слышать.
Большинство имеет определённое мировоззрение, которое определено меньшинством.
