Любопытство

В любопытстве проявляет себя интерес, который не может оправдаться в своем праве и серьезности. Ни в ком не вызовет протеста заинтересованность в том, что для человека жизненно необходимо или прямо его касается. Но стоит нашему вниманию перешагнуть эти узкие границы, лишившись почтенной ссылки на заботу, нужду или полезную цель, как тут же окружающие хмурят брови и осуждающе покачивают головами. "Какое ему дело до того, что его не касается?" - написано на их недовольных лицах. "Не нужно знать того, что не нужно",- вот девиз добропорядочной и степенной жизни.

Ах, как это верно! Вот только где взять весы, которые бы с точностью отмеряли, что придется кстати, а что окажется излишним; и давали бы нам ответ в каждом конкретном случае; и могли бы все предвидеть наперед; и, конечно, самое главное - никогда бы не ошибались! Ведь что за пользы в весах, которые напыщенно лгут?

Нам никак нельзя ошибиться в своем внимании. Впав в апатию нелюбопытства мы, быть может, пропустим важнейший для себя шанс, который мог счастливо переменить нашу судьбу. Не заметим зреющей над нами угрозы или неприятности, окажемся слепы к скрытым предостережениям и возможностям, которыми дарит нас высшая сила. Любопытный хочет узнать, чтобы себя развлечь. В нем живет недюжинная способность откликнуться. Ему есть дело даже до того, что никак не составляет его дела. Он - живая антитеза безразличию, и уже этим - замечателен. Иногда мне кажется, что нелюбопытные просто устали. Их чувства померкли, азарт пропал, им ничего больше не нужно. Или, во всяком случае, не нужно ничего неожиданного - того, что является некстати, неведомо откуда и неизвестно зачем. И в самом деле: зачем?

Любопытство беззащитно. Оно не в силах удовлетворить этот строгий вопрос, беспомощно улыбаясь в ответ. Хотя не сомневается: а ни зачем, а просто так! Просто потому, что захотелось узнать, увидеть, испытать. Без всякой цели - просто потому, что любопытно. Вот уж немудрящее побуждение, легковеснее трудно сыскать. Однако им, в котором нет ни смысла, ни основания, ни толка, отменяется весь порядок бытия, дух поднимается над всем устоявшимся и прочным, чтобы оказаться... где? Нигде? в пустом, зряшном интересе к тому, что его не заслуживает. Может, и так - только наперед этого никто не знает. И потому там, в кажущейся пустоте праздного любопытства, мы негаданно находим долгожданный ответ, и проблеск надежды, и счастливый шанс. И как из ничто силой Божественного творения некогда явилась вселенная, так из пустой страсти любопытства вдруг да и явится новая жизнь. Ведь и Бог, творя мир, думал должно быть: "Интересно, что получится?" И не от этого ли священного любопытства в начале времен мы теперь есть? Любопытно было бы знать...