Умерла Нина Пономарева (Ромашкова). ФОТО
В возрасте 87 лет скончалась первая советская олимпийская чемпионка Нина Пономарева (Ромашкова).
В возрасте 87 лет ушла из жизни знаменитая советская легкоатлетка, первая советская олимпийская чемпионка Нина Аполлоновна Пономарёва (Ромашкова).
О кончине двукратной олимпийской чемпионки по легкой атлетике сообщается на официальном сайте Министерства спорта России.
Нина Пономарева первой в СССР завоевала олимпийскую медаль: на летних Играх в Хельсинки в 1952 году она выиграла золото в соревнованиях по метанию диска.
Нина Пономарева (Ромашкова)
Нина Аполлоновна Пономарёва (Ромашкова) родилась 27 апреля 1929 года в пос. Смычка Свердловской области в бараке ГУЛаговского лагеря.
Отец — Аполлон Васильевич — маляр-художник, участник Великой Отечественной войны, был арестован за деда Нины — регента церкви. Мать — Анна Фёдоровна — была репрессирована как дочь кулака.
"Я была маленькая, знать не знала, что вместе с родителями отбываю срок. Думала, энтузиасты, по доброй воле поехали лес рубить", - рассказывала она.
В 1936 году, когда родителей освободили, семья обосновалась в городе Ессентуки Ставропольского края.
В спорт Нина Ромашкова попала, став третьей в комсомольском кроссе Спартакиады Промкооперации, разнарядка для участия в котором пришла в кооперативный продовольственный магазин города Ессентуки, где работала девятнадцатилетняя Нина.
В 1948 году Нина поступила в Ставропольский педагогический институт и начала серьёзно заниматься лёгкой атлетикой. Изначально пробовала свои силы в беговых дисциплинах, позже переквалифицировалась в метательницу диска.
В 1949 году стала бронзовым призёром чемпионата СССР, перебралась в Москву. На чемпионате СССР 1950 года завоевала серебряную медаль, в 1951 году с третьей попытки выиграла золотую награду первенства СССР.
В 1952 году Ромашкова отправилась на дебютные для команды СССР Олимпийские игры в Хельсинки и первенствовала с новым олимпийским рекордом — 51 м 02 см. Это была первая золотая олимпийская медаль для СССР. На пьедестал вместе с ней поднялись ещё две советские метательницы диска — Нина Думбадзе и Елизавета Багрянцева.
Таким образом, Нина Ромашкова стала олимпийской чемпионкой всего за три года упорных тренировок, за что в зарубежной прессе получила звание «железной леди». Золотая олимпийская медаль Ромашковой стала первой в истории советского спорта.
Сразу после Олимпийских игр на соревнованиях в Одессе спортсменка установила мировой рекорд, послав диск на 53 метра 61 сантиметр.
С 1952 по 1956 годы, а потом и в 1958 и 1959 годах Нина Ромашкова — чемпионка СССР.
На Олимпийских играх 1956 в Мельбурне она завоевала бронзовую награду: причиной неуверенного выступления послужила травма, полученная за день до финальных соревнований.
Зато на римских Олимпийских играх 1960 года Ромашкова вновь отпраздновала успех, став чемпионкой с новым олимпийским рекордом — 55 метров 10 сантиметров.
На играх 1964 года в Токио Нина Ромашкова была лишь 11-й.
В 1966 году спортсменка перешла на тренерскую работу, переехала в Киев, где тренировала юных легкоатлетов.
С 1998 года Нина Аполлоновна Пономарёва проживала в Москве, скончалась 19 августа 2016 года.
– В ваши времена допинга не было, Нина Аполлоновна?
– Разве что кофе напьются для бодрости. Кстати, с кофе была целая история. Его везли на продажу за границу, в Союзе килограмм стоил 50 рублей. Однажды Игорь Тер-Ованесян погорел на этом. Когда в гостинице устроили шмон, кинулся заметать следы.
– Как?
– Нет бы в унитаз эти зерна ссыпать, а он – в биде. Все на виду, плавает. Ладно бы, килограмм с собой притащил. Так у него полпуда! Вскоре кофе подорожал до 200 рублей. Возить никакого смысла.
– Футболист Виктор Серебряников говорил, что в 60-е игрокам сборной СССР давали таблетки.
– Какие-то и нам иногда давали. Но мы понятия не имели, для чего. Активное внедрение допинга началось, когда из спорта я уже ушла. Работала тренером в киевском интернате. Детишки взрослели, предупреждала: узнаю, что кто-то жрет анаболики, еще не родив ребенка, на одну ногу наступлю, другую выдерну!
– Действовало?
– Да какое там! Кого-то подолгу не видела, потом встречаю – все на физиономии написано. Думаю: жрут, паразиты, и ничего не боятся.
– Настолько заметно?
– Конечно. Когда яд принимаешь – обязательно на лице отражается.
Инцидент с кражей шляпок
В 1956 году Пономареву, находившуюся в Лондоне, обвинили в краже шляп в универмаге на Оксфорд-стрит. Инцидент вызвал большой международный скандал.
– Вас обвиняли в попытке кражи дамской шляпки?
– Не шляпки – ободка с перьями. Ценой 5 фунтов. Это случилось на матче сборных СССР и Великобритании – через два года после скандала с Куцем. Только теперь в роли жертвы оказалась я. В выходной привезли в торговый центр. Я выбрала ободок, положила в сумку, расплатилась. И побежала искать подружку, которая покупала платье.
Неожиданно приглашают в комнату. Думала, примерочная, подружка там. Но это совсем другое помещение. Помню, посмотрела на часы – 10.22. Через минуту открывается запасная дверь, входит молодой человек, по-русски произносит: "Я переводчик". Отвечаю: "Еще никто не спрашивал, кто я, откуда. Может, я француженка? Или немка?" Окончательно убедилась, что это провокация, когда к обеду принесли местную газету. С шапкой на первой полосе: "Пономарева в Мельбурн не едет! Советская команда теряет золотую медаль!"
– Однако.
– Вызвали представителя посольства. Начали разбираться, тщетно просили снять кассу, чтобы найти чек, который я не взяла… А в Великобритании закон: любой спорный вопрос решается в суде. Но когда доложили в Москву Хрущеву, тот отрезал: "Никаких судов! Нашему человеку там не место!" Когда на следующий день туда не явилась, на меня автоматически наложили арест. После чего укрыться могла только в нашем посольстве.
– Что вы там делали?
– Рыдала целыми днями. Чесалась на нервной почве. Потом стала седеть. В 27 лет! С тех пор ношу короткую стрижку. Вы не представляете, что я пережила… Квартиру и наше посольство отделяла дорога. Так под окнами ночью дежурили репортеры, зеваки, расставили палатки. Следили, чтоб я не проскочила.
– Чем дело кончилось?
– В суд пойти все-таки пришлось. С адвокатом, бумагами. Там выяснилось – мало того, что я ни в чем не виновата, так еще меня на три шиллинга надули. Вопрос закрылся. Но я попросила, чтоб домой отправили пароходом.
– Почему?
– Боялась – вдруг с рейса снимут или еще какую-нибудь пакость придумают? Лучше по морю, тогда из Лондона в Ленинград ходил корабль. На нем вернулась. И почти сразу – в Мельбурн. Там в аэропорту встречала толпа, со всех сторон неслось: "Нина! Нина!" Я расплакалась. Понимала, что люди меня ждали и думали: если прилечу на Олимпиаду – значит, точно ни в чем не виновата.
