Основное условие жизненности военной доктрины заключается в ее строгом соответствии общим целям государства и тем материальным и духовным ресурсам, которые находятся в его распоряжении.
Военное дело данного государства, вплоть до учения, па основе которого строятся его вооруженные силы, является отражением всего уклада его жизни и в конечном счете его экономического быта как первоисточника всех сил и ресурсов.
Страна у нас замечательная, а вот с государством не повезло. Дурацкое оно, глупое.
Государство вообще строится на фундаменте, который называется «культура».
Какова бы ни была идеология в данной стране, ее национальные интересы неизменны.
Итак, удовлетворение народной страсти и народных требований для классов имущих и управляющих решительно невозможно; поэтому остается одно средство — государственное насилие, одним словом, Государство, потому что Государство именно и значит насилие, господство посредством насилия, замаскированного, если можно, а в крайнем случае бесцеремонного и откровенного.
Новейшее государство, по своему существу и цели, есть необходимо военное государство, а военное государство с тою же необходимостью становится государством завоевательным; если же оно не завоевывает само, то оно будет завоевано, по той простой причине, что где есть сила, там непременно должно быть и обнаружение или действие ее.
Свобода в государстве есть ложь.
Будет время, когда не будет более государств.
Пока есть государство, нет свободы. Когда будет свобода, не будет государства.
Мы хотим иметь государственный аппарат, как средство обслуживания народных масс, а некоторые люди этого госаппарата хотят превратить его в статью кормления. Вот почему аппарат в целом фальшивит.
Отмирание государства придет не через ослабление государственной власти, а через ее максимальное усиление.
Государство - не что иное, как намордник для усмирения плотоядного животного, называющегося человеком, для придания ему отчасти травоядного характера.
Точно так же, как люди выбирают себе секундантов, государствам следует создать арбитражный суд.
Подкупа в моей политике не будет никогда, только принципиальные и честные отношения: ты даёшь государству — мы поддерживаем тебя. Кто не согласен — до свидания.
Все говорят: «Ты должен нам дать деньги!». Я никому ничего не должен. Это вы должны государству и мне как представителю этого государства.
Государственный абсурд всегда стоял на пути любой попытки утвердить свободу.
Да, государство становится умнее, но и мы не отстаём.
Основы каждого государства и фундамент любой страны покоятся на справедливости и правосудии.
Те, кто губит состоятельных людей или народную массу слишком решительными законами, в сущности, разрушает государственный строй.
Нелепо, отвеивая мякину от хлеба и исключая из войска слабых воинов, не освобождать государство от дурных граждан.
Страна, которая защищает своего гражданина, вправе рассчитывать на взаимное уважение и патриотизм.
Я не скажу, что существует два непримиримых врага, с одной стороны — государство, а с другой — олигархи. Я думаю скорее, что государство держит в руках дубинку, которой бьет всего один раз. Но по голове. Мы ее только взяли в руки, и этого оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание.
Для гражданина политическая свобода есть душевное спокойствие, основанное на убеждении в своей безопасности.
Экономика страны познается по ее дорогам, аккуратность женщины – по ее ванной комнате, мужское достоинство – по рукопожатию, а забота государства о людях – по районным поликлиникам.
Богатство страны не обязательно строится на собственных природных ресурсах, оно достижимо даже при их полном отсутствии. Самым главным ресурсом является человек. Государству лишь нужно создать основу для расцвета таланта людей.
Если государство окружило своей заботой – тут уж из «котла» не вырваться…
Коль нету здравого ума, Не будут долговечными державы, Где перемен сплошная кутерьма.
Борис Андреев:
Ничто так наглядно не определяет лицо государства, как существо и облик чиновника.
Государства, в которых не оказывается почтение государю, начальствующим, в которых не имеют почтения ни к старикам, ни к отцам и матерям, близки к падению.
