Афоризмы Евгений Замятин
***
Но не ясно ли: блаженство и зависть - это числитель и знаменатель дроби, именуемой счастьем.
***
Все женщины – губы, одни губы.
***
Тихонько, отчетливо-металлически постукивали мысли...
***
Человек - как роман - до самой последней страницы не знаешь, чем кончится. Иначе не стоило бы и читать.
***
Нож – самое прочное, самое бессмертное, самое гениальное из всего, созданного человеком. Нож был гильотиной, нож - универсальный способ разрешить все узлы, и по острию ножа идет путь парадоксов – единственно достойный бесстрашного ума путь…
***
Я не способен на шутки - во всякую шутку неявной функцией входит ложь.
***
Вся человеческая история, сколько мы ее знаем, это история перехода от кочевых форм к более оседлым.
***
Государство (гуманность) запрещало убить насмерть одного и не запрещало убивать миллионы наполовину. Убить одного, т. е. уменьшить сумму человеческих жизней на 50 лет, - это преступно, а уменьшить сумму человеческих жизней на 50 миллионов лет - это не преступно. Ну, разве не смешно?
Но не ясно ли: блаженство и зависть - это числитель и знаменатель дроби, именуемой счастьем.
(счастье)
***
Все женщины – губы, одни губы.
***
Тихонько, отчетливо-металлически постукивали мысли...
***
Человек - как роман - до самой последней страницы не знаешь, чем кончится. Иначе не стоило бы и читать.
(человек)
***
Нож – самое прочное, самое бессмертное, самое гениальное из всего, созданного человеком. Нож был гильотиной, нож - универсальный способ разрешить все узлы, и по острию ножа идет путь парадоксов – единственно достойный бесстрашного ума путь…
***
Я не способен на шутки - во всякую шутку неявной функцией входит ложь.
(шутка)
***
Вся человеческая история, сколько мы ее знаем, это история перехода от кочевых форм к более оседлым.
(история)
***
Государство (гуманность) запрещало убить насмерть одного и не запрещало убивать миллионы наполовину. Убить одного, т. е. уменьшить сумму человеческих жизней на 50 лет, - это преступно, а уменьшить сумму человеческих жизней на 50 миллионов лет - это не преступно. Ну, разве не смешно?